Это не вымысел, а настоящая история...
Лайка.
История этой собаки – не та история про Лайку-космонавта. Та собака изменила мне взгляд на жизнь и многому научила меня. С самого детства я просто обожаю собак. Меня просто тянет к ним, а они, видя, что я настроена дружелюбно, тоже тянутся ко мне. За всю мою сравнительно небольшую жизнь из собак у меня было только 3 настоящих друга: Джина, бабушкина собака, прожившая долгую и счастливую жизнь, Тяпка, о нём я расскажу позже, и Лайка.
Я живу в небольшом городишке рядом с Москвой. Во время отстрела бездомных собак в Москве, в наш город через карьеры забегают целые стаи беглецов, пытающихся сохранить свою шкуру и не отправиться на мыло. Два года назад, в ноябре, к нам прибежала небольшая свора, диких и озлобленных на весь белый свет, собак, некоторые были ранены в ноги, простреленные уши. Худые, голодные, они поселились на торговой площади на ул. Лермонтова.
Поначалу я их побаивалась, обходила стороной, но еду: кости, мясо с кашей, и прочее, приносила. Постепенно, они стали подходить всё ближе, а некоторые уже нагло совали морду в пакеты с едой. Имена пришли им сами собой. Низкорослый старый пёс с коричневой шерстью был назван Когтем из-за больших когтей. Собака, постоянно зарывающаяся в листья при сне, названа была Мышкой, она была обладательницей серой шерсти. Молодой пёс плутоватой внешности со шрамом на предплечье и рыжего окраса был Рыжиком. Трусливый ворчун оказался Визгом, а длинношёрстый бело-рыжий пёс – Бося, или Барбос.
Среди всех перечисленных, там были ещё две собаки, мне запомнившиеся надолго и занявшие место у меня в душе. Тяпка – весёлый озорник с плутоватыми глазами и вечно виляющим хвостом, был всеобщим любимцем. Каждый, кто проходил через площадь, приносил ему что-нибудь вкусненькое. Щенок был очень забавным, с огромными лапами и глупым выражением морды. Через месяц, его покусали какие-то псы и он начал чахнуть. В один день он просто исчез. Как оказалось позже, его забрали домой и назвали Максом. Он вырос, стал обычным нагловатым псом, бродягой же он остался в душе навсегда. Несколько раз он вырывал поводок и убегал на площадь, к родной стае, численность которой сокращалась: Коготь с Мышкой ушли ближе с лесу, с Рыжиком случилась беда. Дворник рассёк ему лопатой лапу и тот попал в приют, где был назван Сёмой. Позже его застрелили…
Во время отстрела в нашем городе, застрелили Визга. Бося ушёл ближе к больнице, там и остался. Я не рассказала про последнюю собаку. Она была самой дикой и упорно не желала приручаться. Чем-то она мне нравилась. Её характер – гордый, непокорный. Я всё же смогла с ней подружиться. Но об этом позже. Я долго не могла придумать ей имя, но однажды, когда она погналась за котом, у меня вырвалось: «Лайка! Фу!». Так она стала Лайкой. В то время, когда забрали Тяпу, на площади осталась только она. Временами туда забегали разные собаки, с целью «приватизировать» территорию, но Лайке в схватках не было равных. В её резких движениях прослеживался дух волка, да и окрас у неё был волчий. При появлении чужака, она преображалась. Из скромной ссутулившейся собачки, из неё вырывался настоящий зверь. Она высоко поднимала хвост, и появлялся тот презрительный взгляд, от которого бросало в дрожь даже меня. На имя стала откликаться где-то через неделю, когда я её звала, она лишь виляла хвостом, всем своим видом показывая равнодушие, но подходить упорно не желала. Тогда я пустилась на хитрость: стала подманивать её едой. Но через несколько неудач поняла, так её дружбу не купишь. Я приходила на площадь каждый день, и замечала, что Лайка начинает сдаваться. Я поняла, что добилась своего. Я её приручила. Ещё через неделю, она уже подходила без опаски, а я тогда смогла первый раз погладить её. От этого непривычного ощущения она вздрогнула, но не отошла.
Уже через месяц друзей как я и Лайка было не найти… Когда я уходила в школу, она ждала меня где-то возле неё. Она провожала и встречала меня несколько раз. Однажды мы пошли с ней в лес. У нас в лесу возле конюшни живут собаки «охранники». Злые огромные псы, многих людей уже покусали. Ну так вот, мы остановились, чуть не доходя до «их территории». Они нас учуяли. Зная, что будет дальше, я пошла обратно. Лайка бежала рядом. Кто-то, самый наглый, на неё зарычал. Как он только осмелился? Лайка поняла это как явную угрозу для меня и себя. Через несколько минут сконфуженный пёс бежал, поджав хвост. Лайка довольно фыркнула и посмотрела на меня ТЕМ взглядом. В нём и радость, и улыбка. Её большие жёлто-карие глаза. Она ими говорила без слов. Потом она ещё много раз сообщала мне что-то одними глазами.
Кто-то однажды спросил меня, почему она ходит без ошейника и поводка. А ведь и верно, я ни разу не показывала Лайке поводок с ошейником. Знала она только команду «Вперёд!». В зависимости от интонации, она воспринимала её по-разному. Когда как игру – охота за голубями, когда как сигнал к защите своей шкуры. По пустякам клыки не показывала. У Лайки был громовой лай, я не понимала, как из этого хрупкого существа мог вылететь подобный звук. Я купила ошейник с поводком. Ошейник она восприняла ещё более менее, но при виде поводка она отскочила и зарычала. Позже выяснилась причина: Лайка щенком жила в квартире. И её сильно били. После этого она стала опасаться ремешков и подъездов. За каждое правильное действие при появлении поводка, я давала ей по сухарю из белого хлеба. Она всё понимала правильно. Через три недели обучения, мы вышли на улицу, я вела её на поводке. Она слушалась малейшего моего движения рукой. Шла высоко подняв голову, явно гордясь собой. Её стало не узнать. При появлении, она была худой, потрёпанной; теперь же она была настоящей красавицей.
На Новый год царил хаос. Как-то так получилось, что она поранила лапу. Разорвало подушку большую. Кровь шла постоянно. Я перематывала ей лапу, но потом поняла, что это бессмысленно. Ей надо было зализывать лапу, повязка бы не помогла. Я поняла, что надо ей дать всё сделать самой. На удивление, следующий день принёс хорошую весть: лапа начала заживать.
После того, как рана окончательно затянулась, произошло ещё кое-что. Лайка оказалась беременной. Был конец января. Лайка исчезла на несколько дней. Потом снова пришла на площадь, уже без живота. Она где-то ощенилась. Место мы с сестрой так и не нашли. Но в апреле за ней прибежал щенок. Цвета чуть темнее, что она сама. Назвали мы эту малышку Лизкой. Кто-то сделал ей будку. Возле скейт-площадки. Мы с Лайкой часто ходили к Лизе, у мелкой оказался характер ещё более бунтарский, чем у Лайки. Она кусала за локти, рычала, не давала себя трогать. Но когда мы уходили: скулила и просила остаться.
Наступил конец учебного года. Лизка довольно подросла, и ещё больше проявились черты Лайки – чёрный конец хвоста. И ещё Лизка выла, как волк. У Лайки тоже была эта привычка. Особенно зимой, или когда её что-то тревожило.
Случилось ужасное.. Лиза пропала. Она всё чаще и чаще уходила дальше от будки, но вот не вернулась. Мне потом рассказали, что нашли её труп возле ракеты, внизу. Лайка тогда плакала…
Нам надо было уезжать. Мы каждое лето уезжаем в Крым, но в этот раз меня тяготило то, что Лайка останется одна. Мы пошли с ней прощаться. Я попросила её беречь себя… Она проводила нас до остановки и там сидела, пока я могла её видеть из окна машины.
Лето пролетело очень быстро. Мне не терпелось быстрее вернуться. Как только мы немного пришли в себя от этого переезда, я вышла на улицу. Лайки не было на площади, не было у ракеты. Когда я поднималась на площадь, я услышала её лай. Да, это точно была она. В городе нет собак, похожих лаем на неё. Лай раздавался где-то около голубятен. Мы с сестрой пошли туда, Лайку я увидела сразу: серое тело, быстро перемещающееся. Я позвала её как можно громче. Она меня услышала….
Такой радости я ещё не видела. Она вертелась возле меня, лизала руки и скулила. Чувствовалось, что она хочет сказать: «Видишь, со мной всё хорошо!» Я гладила её… Всё было хорошо, всё вернулось на свои места… Она также гуляла со мной, была такой же бодрой, весёлой и активной.
Пролетела осень. Зима пришла внезапно. Потерю Лизы я ещё не забыла и часто грустила из-за этого. У Лайки появился ухажёр – белый пёс с рыжей головой. Пёс, с добродушным взглядом, она везде бегал за Лайкой, нас пока опасаясь. Но вскоре он осмелел, мы назвали его Бимом. Он был ростом чуть больше Лайки.
Как и ожидалось, у Лайки появились щенки в феврале. Было их много, но мы не могли найти, где она ощенилась. Наконец, отыскали, но слишком поздно. Из восьми, осталось только два. Одна девочка, другой мальчик. С этими всё было хорошо. Их забрали две семьи, и, надеюсь, у них всё нормально.
Я думала, что после того, как Лайка ощенится, Бим уйдёт, но он оставался рядом с ней. Он тоже, так, скажем, возмужал, стал более взрослым, мы его тоже научили ходить на поводке. Мы искали нашим любимцам хозяев… Пролетела зима, всё безрезультатно. Пережили мы и март.
В апреле с 10 по 17 число был назначен отстрел. Надо было куда-то срочно спрятать Лайку с Бимом. Бимка недавно подрался с каким-то псом, был раненным в ногу, там была открытая рана. И вот пришли те страшные даты… Первые четыре дня всё оставалось на своих местах. Всё было хорошо…
16 апреля Лайка с Бимом пропали. Их застрелили около 5 часов утра, а ошейники выкинули на кучу с листьями… Надеюсь, ей там хорошо. Она заслуживала большего. Я потеряла моего самого преданного друга.
Лайка, знай, я люблю тебя…
